Московский доктор неизвестно поведал изданию The Village о собственной работе, последствиях реформы здравоохранения и дилеммах системы. Специализация в публикации не величается, но, судя по замечаниям в тексте, это – нейрохирург.
В его монологе – плюсы реформы, профанация в амбулаторно-поликлиническом звене, негодные госпитализации и излишние растраты стационаров.
Рассуждя о сокращениях, доктор признает их необходимость, но осуждает бездумность: оставляли далековато не самых действенных профессионалов. По его словам, необыкновенно охотно уходят из профессии юные лекари, для неких пожилых реформа напротив стала жизненной катастрофой.
Зарплаты опосля реформы стали ниже, средняя для доктора по Москве, по оценкам героя, – 35-40 тыщ рублей со всеми премиями. При этом разрыв в заработках рядовых лекарей и управления чрезвычайно велик.
Говоря о «левых» заработках, доктор именует это «бизнесом на рабочем месте», устроенном в согласовании с представлениями каждого доктора «о добре и зле». По его словам, благородные лекари не берут взяток, лишь принимают признательности опосля исцеления без ценников. Другие – намекают на то, что без доборной платы пациент не получит высококачественной поддержки либо даже затягивают ее оказание до момента предложения взятки.
В рассказе есть эпизод, дотрагивающийся применения экстренных служб в качестве такси через неправильные вызовы – санитарной авиации на Кунашире и машин «скорой помощи» в Москве.
Говоря о образовании, доктор именует его одной из положительных сторон русской медицины. По его словам, за рубежом оценивают русских лекарей и есть пациенты, которые приезжают оперироваться в Россиию с Запада. Большой неувязкой мед образования в России герой именует коррупцию, из-за которой есть много дипломированных профессионалов, ставших докторами, но учившихся необыкновенно за взятки.
При этом герой отмечает «вопиющее неимение стандартов», приводящее к разительной разнице свойства исцеления не совсем лишь в различных клиниках, но даже в различных отделениях снутри 1-го учреждения.
У пациента, по воззрению доктора, есть несколько выходов в русской системе здравоохранения. Первый – «на все забить и умереть», 2-ой – «искать иные пути». В качестве таковых путей герой именует обращение в приватную больницу(ежели есть средства)и пробы «пробиться в стационар», где работают более квалифицированные лекари. В качестве образца еще 1-го выхода доктор приводит вариант пожилой домашней пары, в какой у жена развлся гнойный спондилодисцит, который не был диагностирован докторами неотложки и участковым терапевтом. В итоге жена больного поставила ему диагноз благодаря поискам в вебе, там же отыскала методы исцеления и покупала нужные лекарства, а позже совладала с поддержкою веба и с появившимся тромбозом глубочайших вен голени. За полгода такового исцеления ей удалось спасти жена и к доктору она обратилась теснее с вопросцем о том, где пройти реабилитацию.
Говоря о деяниях властей, доктор подразумевает, что чиновники «делают ставку на болезни, опосля которых можнож поправиться», другими словами налаживают исцеление излечимого – тех случаев, опосля удачной терапии которых человек будет трудоспособен. Люди, для которых ничего не изменяется – неизлечимо нездоровые, нуждающиеся в паллиативной поддержки, онкобольные с нуждою в обезболивающих, инвалиды юношества.
Врач расценивает ситуацию в регионах как печальную: средств малюсенько, работа томная. Ехать работать в отдаленные регионы, по его словам, не желает никто. «Несколько моих знакомых стали жертвами проекта по направлению докторов в отдаленные пункты», – разговаривает он, подмечая, что почти все купились на подъемные и позже сожалели.
Врач изъясняет мед предпосылки высочайшей смертности от инфарктов(инфаркт – основная причина смертности в России и в мире)тем, что опосля приступа помощь клиентам оказывается ошибочно и риск повторного приступа не снижается, также несвоевременными операциями(стентирования коронарных артерий).
Большая часть монолога доктора посвящена диспансеризации. Он отмечает, что диспансеризация в России является формальностью вроде требования справки для посещения бассейна, и в собственной работе он не сталкивается ни с какими положительными плодами диспансеризаций. Если же сделать превентивный осмотр обязательным, система не выдержит перегрузки. Но даже при появлении достаточных ресурсов для проведения таковых осмотров, потребуются веские пропагандистские усилия, чтоб пациенты проходили эти обследования.
Московский доктор неизвестно поведал изданию The Village о собственной работе, последствиях реформы здравоохранения и дилеммах системы. Специализация в публикации не величается, но, судя по замечаниям в тексте, это – нейрохирург. В его монологе – плюсы реформы, профанация в амбулаторно-поликлиническом звене, негодные госпитализации и излишние растраты стационаров. Рассуждя о сокращениях, доктор признает их необходимость, но осуждает бездумность: оставляли далековато не самых действенных профессионалов. По его словам, необыкновенно охотно уходят из профессии юные лекари, для неких пожилых реформа напротив стала жизненной катастрофой. Зарплаты опосля реформы стали ниже, средняя для доктора по Москве, по оценкам героя, – 35-40 тыщ рублей со всеми премиями. При этом разрыв в заработках рядовых лекарей и управления чрезвычайно велик. Говоря о «левых» заработках, доктор именует это «бизнесом на рабочем месте», устроенном в согласовании с представлениями каждого доктора «о добре и зле». По его словам, благородные лекари не берут взяток, лишь принимают признательности опосля исцеления без ценников. Другие – намекают на то, что без доборной платы пациент не получит высококачественной поддержки либо даже затягивают ее оказание до момента предложения взятки. В рассказе есть эпизод, дотрагивающийся применения экстренных служб в качестве такси через неправильные вызовы – санитарной авиации на Кунашире и машин «скорой помощи» в Москве. Говоря о образовании, доктор именует его одной из положительных сторон русской медицины. По его словам, за рубежом оценивают русских лекарей и есть пациенты, которые приезжают оперироваться в Россиию с Запада. Большой неувязкой мед образования в России герой именует коррупцию, из-за которой есть много дипломированных профессионалов, ставших докторами, но учившихся необыкновенно за взятки. При этом герой отмечает «вопиющее неимение стандартов», приводящее к разительной разнице свойства исцеления не совсем лишь в различных клиниках, но даже в различных отделениях снутри 1-го учреждения. У пациента, по воззрению доктора, есть несколько выходов в русской системе здравоохранения. Первый – «на все забить и умереть», 2-ой – «искать иные пути». В качестве таковых путей герой именует обращение в приватную больницу(ежели есть средства)и пробы «пробиться в стационар», где работают более квалифицированные лекари. В качестве образца еще 1-го выхода доктор приводит вариант пожилой домашней пары, в какой у жена развлся гнойный спондилодисцит, который не был диагностирован докторами неотложки и участковым терапевтом. В итоге жена больного поставила ему диагноз благодаря поискам в вебе, там же отыскала методы исцеления и покупала нужные лекарства, а позже совладала с поддержкою веба и с появившимся тромбозом глубочайших вен голени. За полгода такового исцеления ей удалось спасти жена и к доктору она обратилась теснее с вопросцем о том, где пройти реабилитацию. Говоря о деяниях властей, доктор подразумевает, что чиновники «делают ставку на болезни, опосля которых можнож поправиться», другими словами налаживают исцеление излечимого – тех случаев, опосля удачной терапии которых человек будет трудоспособен. Люди, для которых ничего не изменяется – неизлечимо нездоровые, нуждающиеся в паллиативной поддержки, онкобольные с нуждою в обезболивающих, инвалиды юношества. Врач расценивает ситуацию в регионах как печальную: средств малюсенько, работа томная. Ехать работать в отдаленные регионы, по его словам, не желает никто. «Несколько моих знакомых стали жертвами проекта по направлению докторов в отдаленные пункты», – разговаривает он, подмечая, что почти все купились на подъемные и позже сожалели. Врач изъясняет мед предпосылки высочайшей смертности от инфарктов(инфаркт – основная причина смертности в России и в мире)тем, что опосля приступа помощь клиентам оказывается ошибочно и риск повторного приступа не снижается, также несвоевременными операциями(стентирования коронарных артерий). Большая часть монолога доктора посвящена диспансеризации. Он отмечает, что диспансеризация в России является формальностью вроде требования справки для посещения бассейна, и в собственной работе он не сталкивается ни с какими положительными плодами диспансеризаций. Если же сделать превентивный осмотр обязательным, система не выдержит перегрузки. Но даже при появлении достаточных ресурсов для проведения таковых осмотров, потребуются веские пропагандистские усилия, чтоб пациенты проходили эти обследования.
