Почему лекари принуждают пациентов мучиться от боли
Представители благотворительных фондов афишировали результаты мониторинга о доступности действенных обезболивающих для тяжелобольных в выходные дни. Активисты провели опрос в соцсетях о том, какие трудности нездоровые испытывают при выписке анальгетиков. А позже совместно с представителями департамента здравоохранения Москвы собственно посетили несколько поликлиник. Поводом для исследования послужило суицид 6 января генерала Анатолия Кудрявцева. Военный пенсионер, страдавший раком желудка, в предсмертной записке написал, что не способен больше вытерпеть невыносимую боль. Как проявили рейды, доктора на местах нередко ничего не знают о идущих в ногу со временем анальгетиках и методах их внедрения. И почти все просто не могут верно наполнять рецепты.
— На призыв в соц сетях поучаствовать в мониторинге лишь только за один вечер мы получили 123 письма, — ведает президент благотворительного фонда поддержки хосписам «Вера» Нюта Федермессер. — Жаловались на продолжительность процедур, хамство. Но большая часть обращений соединены с отказами лекарей перевести пациента с ненаркотического трамала на наиболее мощные анальгетики. Даже ежели лекарства, которые человек воспринимает, ему не подсобляют, доктора готовы увеличивать дозы, лишь бы лишь не связываться с наркотиками. Хотя имеющиеся аннотации Минздрава дозволяют теснее на данный момент работать с наркосодержащими продуктами, почти все лекари этого или не знают, или не могут эти познания использовать и предпочитают управляться формулой «береженого Бог бережет».
Если для онкобольных еще можнож получить наркотик, снимающий боль, клиентам с иными хворями, не наименее невыносимыми, достигнуть этого фактически нереально. Хотя вновь же — ведомственные аннотации медучреждениям это делать дозволяют.
Фото: Игорь Руссак / РИА Новости
Но основные страдальцы — это тяжелобольные детки. Их трудности не так растиражированы. В отличие от взрослых, они не скачут с вышины, не стреляются, почти все даже не могут как надобно разговаривать. Им остается одно — молча вытерпеть.
— Их предки, быть может, и рады бы застрелиться, но не могут этого сделать — им непременно необходимо довести собственного малыша до конца, — разговаривает заместитель начальника благотворительного фонда «Детский паллиатив», доктор Наталья Савва. — Весь кошмар в том, что предки сами не знают, что такое адекватное обезболивание. У нас нет ни 1-го малыша, кому отказали бы в таблетке. Весь вопросец — в эффективности. Двухлетке, к примеру, могут выписать лекарство, которое ему вообщем противопоказано и симптомов не снимает. В Минздраве до сих пор не утверждены клинические советы по обезболиванию деток. Когда малюсенький пациент попадает к нам, и родственники видят, что малыш, быть может, в 1-ый раз за несколько недель нормально дремлет и даже усмехается, то окончательно, начинают задавать вопросцы: «А почему ранее нас так не врачевали?Почему ребенок мучился?». Просто доктора не знают, как это — верно. Отсюда и хамство, на которое семьи нередко жалуются. Грубость — защитная реакция лекарей, которые с ее поддержкою укрывают некомпетентность.
Директор благотворительного фонда «Подари жизнь» Екатерина Чистякова, которая входит в рабочую группу при вице-премьере Ольге Голодец, где мониторятся вопросцы доступности обезболивающих препаратов, ведает, что на фоне других городов в Москве ситуация самая благоприятная. Согласно данным онкологического научно-исследовательского института имени Герцена, современные анальгетики в столице доступны 40 процентам онкобольных. Есть регионы, где доступность нулевая. Это Тыва, Хабаровский край, Чувашия, Якутия, Еврейский автономный округ, Чукотка. В деревенской местности нередко наиблежайшие аптеки, где можнож по рецепту покупать наркотический продукт, размещены в 500-1000 километрах. И быстрая на вызовы онкобольных фактически во всех регионах, не считая Москвы, ездить отрицается.
К тому же предубежденность провинциальных лекарей к наркотикам еще посильнее, чем в столице. Незадолго до Нового года фонд «Подари жизнь» выручал от острой боли пятилетнюю девченку из Красноярска с опухолью мозга.
— В поликлинике не давали ничего, приезжала быстрая, но наркотики колоть отрицалась, — объясняет Чистякова. — Все, от начальников до рядовых, утверждали: "Вы разве не понимаете, что у нас в Красноярске доктор Алевтина Хориняк посиживает за то, что выписала наркотик?". Никто не вспоминал, что трибунал ее оправдал. Но о истории все знают и все опасаются. Вопрос удалось решить лишь опосля звонка из Минздрава местному министру здравоохранения. И это превосходно. Потому что ежели еще года два-три назад сходственные трудности упирались в глухую стену, на данный момент вопросцы удается решать желая бы с поддержкою ручного управления.
Таким же «штучным» способом волонтеры весь день, 15 января, пробовали облегчить пытки пятилетнего Егора из подмосковных Мытищ с диагнозом нейробластома.
В конце декабря мальчугана признали неизлечимым. «Когда страна торжествовала Новый год, 3 января, у Егора начала недомогать нога, — написала на собственной странице в Facebook менеджер ребяческой программы фонда поддержки хосписам «Вера» Лида Мониава. — А 5 января недомогало теснее очень-очень сильно. Егор всегда вопил. В 1-ый же рабочий день опосля новогодних праздничков мать вульгарна в ребяческую поликлинику в Мытищах. В ребяческой поликлинике произнесли, что чрезвычайно желают посодействовать, но все зависит от районного онколога взрослой поликлиники, направили маму туда. Мама вульгарна во взрослую поликлинику в Мытищах, там ей произнесли, что выписать морфин не могут, направили в городское управление здравоохранения. Там произнесли, что в данный момент в Мытищах физически нет морфина. Вероятно, покажется в последующий пн. Егор мучается от боли теснее 10 дней, в последующий пн будет 15 дней».
С поддержкою соц сетей были мобилизованы чиновники всех уровней — от Минздрава до правительства Московской области. Ответственные личика вышли на связь с родителями и пообещали днем 16 января все уладить.
Эксперты отмечают, что и пациенты скудно осведомлены о том, что могут требовать. Например, указ номер 1175 Минздрава дает право хоть какому врачующему доктору единолично выдавать рецепт на наркотик. Сейчас почти все доктора, чтоб не принимать на себя всю ответственность, принуждают пациентов собирать несколько "разрешающих" подписей. А это затягивает процесс. Кроме того, при выписке из стационара нуждающегося могут снабдить обезболивающими лекарствами на 5 дней.
— Семьи тяжелобольных изредка жалуются, — объясняет заместитель начальника «Детского паллиатива» Наталья Савва. — Им не до того. У их уходит недалёкий. А позже это как-то отступает на 2-ой план. Но при наименьшем количестве жалоб у чиновников может сложиться воспоминание, что все более-менее работает. Инструкции Минздрава — есть, нужные решения — тоже. Однако система пока не выучилась контролировать исполнение собственных решений. Провели мониторинг — вроде бы по документам видно, что лекарства у всех нуждающихся есть. Но спросили ли у больного — как выписанные препараты, схема исцеления оказались действенны, посодействовали ли?
Фото: Владимир Смирнов / ТАСС
Благотворительные фонды желают приготовить памятки о методе получения обезболивающих препаратов с выдержками из законов, адресами и телефонами ответственных ведомств. В Москве полезную информацию обещают расположить на щитах во всех поликлиниках. По словам замруководителя столичного департамента здравоохранения Андрея Старшинина, в наиблежайшее время будут организованы обучающие семинары для докторов: как оценить болевой синдром, какие есть препараты, способы купирования симптомов и т.д. Обещают прочесть лекции и о том, как работать с документами для дизайна сильнодействующих подотчетных препаратов, чтоб недопустить претензий Госнаркоконтроля.
Также в Москве собираются усовершенствовать систему паллиативной поддержки. Уже на данный момент тяжелобольных в столичных больницах воспрещено выписывать накануне выходных — чтоб семьи не испытывали трудности с получением обезболивающих. После выписки из стационаров сведения о пациентах с болевыми синдромами будут направляться в поликлиники по месту жительства. Участковый терапевт, даже без обращения, должен будет курировать таковых пациентов. Такая схема еще с русских времен практикуется в роддомах для сопровождения новорожденных.
— Вот лишь, надобно правдиво признаться, что вроде бы мы не пробовали сделать адекватную систему поддержки тяжелобольным, в рамках имеющегося законодательства ситуация кардинально не поменяется, — подмечает президент благотворительного фонда поддержки хосписам «Вера». — Пока в законе о обороте наркотических веществ существует возможность уголовной ответственности лекарей за любые нарушения процедур в выписке рецептов, доктора будут всячески уклоняться от работы с лекарствами, содержащими наркотик. Врачей, которым было бы ничтожно ампул и таблеток, — нет. Им ничтожно себя и свою семью.
Наталья Гранина
Почему лекари принуждают пациентов мучиться от боли Представители благотворительных фондов афишировали результаты мониторинга о доступности действенных обезболивающих для тяжелобольных в выходные дни. Активисты провели опрос в соцсетях о том, какие трудности нездоровые испытывают при выписке анальгетиков. А позже совместно с представителями департамента здравоохранения Москвы собственно посетили несколько поликлиник. Поводом для исследования послужило суицид 6 января генерала Анатолия Кудрявцева. Военный пенсионер, страдавший раком желудка, в предсмертной записке написал, что не способен больше вытерпеть невыносимую боль. Как проявили рейды, доктора на местах нередко ничего не знают о идущих в ногу со временем анальгетиках и методах их внедрения. И почти все просто не могут верно наполнять рецепты. — На призыв в соц сетях поучаствовать в мониторинге лишь только за один вечер мы получили 123 письма, — ведает президент благотворительного фонда поддержки хосписам «Вера» Нюта Федермессер. — Жаловались на продолжительность процедур, хамство. Но большая часть обращений соединены с отказами лекарей перевести пациента с ненаркотического трамала на наиболее мощные анальгетики. Даже ежели лекарства, которые человек воспринимает, ему не подсобляют, доктора готовы увеличивать дозы, лишь бы лишь не связываться с наркотиками. Хотя имеющиеся аннотации Минздрава дозволяют теснее на данный момент работать с наркосодержащими продуктами, почти все лекари этого или не знают, или не могут эти познания использовать и предпочитают управляться формулой «береженого Бог бережет». Если для онкобольных еще можнож получить наркотик, снимающий боль, клиентам с иными хворями, не наименее невыносимыми, достигнуть этого фактически нереально. Хотя вновь же — ведомственные аннотации медучреждениям это делать дозволяют. Фото: Игорь Руссак / РИА Новости Но основные страдальцы — это тяжелобольные детки. Их трудности не так растиражированы. В отличие от взрослых, они не скачут с вышины, не стреляются, почти все даже не могут как надобно разговаривать. Им остается одно — молча вытерпеть. — Их предки, быть может, и рады бы застрелиться, но не могут этого сделать — им непременно необходимо довести собственного малыша до конца, — разговаривает заместитель начальника благотворительного фонда «Детский паллиатив», доктор Наталья Савва. — Весь кошмар в том, что предки сами не знают, что такое адекватное обезболивание. У нас нет ни 1-го малыша, кому отказали бы в таблетке. Весь вопросец — в эффективности. Двухлетке, к примеру, могут выписать лекарство, которое ему вообщем противопоказано и симптомов не снимает. В Минздраве до сих пор не утверждены клинические советы по обезболиванию деток. Когда малюсенький пациент попадает к нам, и родственники видят, что малыш, быть может, в 1-ый раз за несколько недель нормально дремлет и даже усмехается, то окончательно, начинают задавать вопросцы: «А почему ранее нас так не врачевали?Почему ребенок мучился?». Просто доктора не знают, как это — верно. Отсюда и хамство, на которое семьи нередко жалуются. Грубость — защитная реакция лекарей, которые с ее поддержкою укрывают некомпетентность. Директор благотворительного фонда «Подари жизнь» Екатерина Чистякова, которая входит в рабочую группу при вице-премьере Ольге Голодец, где мониторятся вопросцы доступности обезболивающих препаратов, ведает, что на фоне других городов в Москве ситуация самая благоприятная. Согласно данным онкологического научно-исследовательского института имени Герцена, современные анальгетики в столице доступны 40 процентам онкобольных. Есть регионы, где доступность нулевая. Это Тыва, Хабаровский край, Чувашия, Якутия, Еврейский автономный округ, Чукотка. В деревенской местности нередко наиблежайшие аптеки, где можнож по рецепту покупать наркотический продукт, размещены в 500-1000 километрах. И быстрая на вызовы онкобольных фактически во всех регионах, не считая Москвы, ездить отрицается. К тому же предубежденность провинциальных лекарей к наркотикам еще посильнее, чем в столице. Незадолго до Нового года фонд «Подари жизнь» выручал от острой боли пятилетнюю девченку из Красноярска с опухолью мозга. — В поликлинике не давали ничего, приезжала быстрая, но наркотики колоть отрицалась, — объясняет Чистякова. — Все, от начальников до рядовых, утверждали: "Вы разве не понимаете, что у нас в Красноярске доктор Алевтина Хориняк посиживает за то, что выписала наркотик?". Никто не вспоминал, что трибунал ее оправдал. Но о истории все знают и все опасаются. Вопрос удалось решить лишь опосля звонка из Минздрава местному министру здравоохранения. И это превосходно. Потому что ежели еще года два-три назад сходственные трудности упирались в глухую стену, на данный момент вопросцы удается решать желая бы с поддержкою ручного управления. Таким же «штучным» способом волонтеры весь день, 15 января, пробовали облегчить пытки пятилетнего Егора из подмосковных Мытищ с диагнозом нейробластома. В конце декабря мальчугана признали неизлечимым. «Когда страна торжествовала Новый год, 3 января, у Егора начала недомогать нога, — написала на собственной странице в Facebook менеджер ребяческой программы фонда поддержки хосписам «Вера» Лида Мониава. — А 5 января недомогало теснее очень-очень сильно. Егор всегда вопил. В 1-ый же рабочий день опосля новогодних праздничков мать вульгарна в ребяческую поликлинику в Мытищах. В ребяческой поликлинике произнесли, что чрезвычайно желают посодействовать, но все зависит от районного онколога взрослой поликлиники, направили маму туда. Мама вульгарна во взрослую поликлинику в Мытищах, там ей произнесли, что выписать морфин не могут, направили в городское управление здравоохранения. Там произнесли, что в данный момент в Мытищах физически нет морфина. Вероятно, покажется в последующий пн. Егор мучается от боли теснее 10 дней, в последующий пн будет 15 дней». С поддержкою соц сетей были мобилизованы чиновники всех уровней — от Минздрава до правительства Московской области. Ответственные личика вышли на связь с родителями и пообещали днем 16 января все уладить. Эксперты отмечают, что и пациенты скудно осведомлены о том, что могут требовать. Например, указ номер 1175 Минздрава дает право хоть какому врачующему доктору единолично выдавать рецепт на наркотик. Сейчас почти все доктора, чтоб не принимать на себя всю ответственность, принуждают пациентов собирать несколько "разрешающих" подписей. А это затягивает процесс. Кроме того, при выписке из стационара нуждающегося могут снабдить обезболивающими лекарствами на 5 дней. — Семьи тяжелобольных изредка жалуются, — объясняет заместитель начальника «Детского паллиатива» Наталья Савва. — Им не до того. У их уходит недалёкий. А позже это как-то отступает на 2-ой план. Но при наименьшем количестве жалоб у чиновников может сложиться воспоминание, что все более-менее работает. Инструкции Минздрава — есть, нужные решения — тоже. Однако система пока не выучилась контролировать исполнение собственных решений. Провели мониторинг — вроде бы по документам видно, что лекарства у всех нуждающихся есть. Но спросили ли у больного — как выписанные препараты, схема исцеления оказались действенны, посодействовали ли? Фото: Владимир Смирнов / ТАСС Благотворительные фонды желают приготовить памятки о методе получения обезболивающих препаратов с выдержками из законов, адресами и телефонами ответственных ведомств. В Москве полезную информацию обещают расположить на щитах во всех поликлиниках. По словам замруководителя столичного департамента здравоохранения Андрея Старшинина, в наиблежайшее время будут организованы обучающие семинары для докторов: как оценить болевой синдром, какие есть препараты, способы купирования симптомов и т.д. Обещают прочесть лекции и о том, как работать с документами для дизайна сильнодействующих подотчетных препаратов, чтоб недопустить претензий Госнаркоконтроля. Также в Москве собираются усовершенствовать систему паллиативной поддержки. Уже на данный момент тяжелобольных в столичных больницах воспрещено выписывать накануне выходных — чтоб семьи не испытывали трудности с получением обезболивающих. После выписки из стационаров сведения о пациентах с болевыми синдромами будут направляться в поликлиники по месту жительства. Участковый терапевт, даже без обращения, должен будет курировать таковых пациентов. Такая схема еще с русских времен практикуется в роддомах для сопровождения новорожденных. — Вот лишь, надобно правдиво признаться, что вроде бы мы не пробовали сделать адекватную систему поддержки тяжелобольным, в рамках имеющегося законодательства ситуация кардинально не поменяется, — подмечает президент благотворительного фонда поддержки хосписам «Вера». — Пока в законе о обороте наркотических веществ существует возможность уголовной ответственности лекарей за любые нарушения процедур в выписке рецептов, доктора будут всячески уклоняться от работы с лекарствами, содержащими наркотик. Врачей, которым было бы ничтожно ампул и таблеток, — нет. Им ничтожно себя и свою семью. Наталья Гранина
