Новая книга «Николаи? Рерих. Искусство, власть, оккультизм» - «Эзотерика»

Как Николай Рерих лоббировал советские интересы в США и обещал финансистам с Уолл-стрит «горы серебра на Алтае», а также битва за новую расу, Будда и Шамбала — в фрагменте из книги Эрнста фон Вальденфельса «Николай Рерих. Искусство, власть, оккультизм».

В конце сентября 1924 г. Святослав и Николаи? Рерихи покинули Индию. Елена со старшим сыном остались в Сиккиме, где Юрии? продолжал изучение тибетского языка. Отец с младшим сыном поехали сначала во Францию, где Николаи? Рерих посетил Георгия Шклявера, своего парижского ученика. Он хотел подробнее узнать от него о новом советском полпреде, назначение которого как раз предстояло. Для бедствовавшего писателя Гребенщикова, с которым Рерих познакомился в прошлом г., у Николая Константиновича было радостное сообщение: его, знатока Алтая, избрали для определения места будущеи? столицы «Священного союза Востока».
Теперь Гребенщиков уже должен был готовиться — вместе с женои?, которая могла бы «помогать в столовои?», — к переселению в Нью-И?орк, чтобы там заниматься публицистическои? работои? для Института. Конечно, сибиряк был очень рад и сразу же согласился. В качестве пропагандиста «пророка красоты» он написал очерк «Николаи? Рерих. Знамения и воплощения. Роковые и спасительные знаки Избранные люди Северо-Востока. Миссия русского большевизма. Россия и Сибирь как мировои? плацдарм для последнеи? битвы за новую расу. Рерих — величаи?шии? из пророков современности. Знамения в его полотнах. Вехи и этапы творческого пути. Деи?ственная сила его любви к прекрасному. Рериховское копье, побеждающее змия. Рериховские небеса и рериховскии? камень Иазурные врата из прошлого в прекрасное будущее. Почему у нас нет уныния? Радостное начало созидания близко. Танцующие! Приготовьтесь к приятию всевоскрешающего блага — к началу построения Храма Труда и Мира всего мира».

В начале октября, после нескольких днеи? пребывания в Париже, Николаи? и Святослав Рерихи вместе с новыми сотрудниками «Таруханом» и «Нару» (Георгием и Татьянои? Гребенщиковыми) сели на корабль, шедшии? в Нью-И?орк, где семеро кружковцев уже ждали их на причале.

Как отметила в своем дневнике Зинаида Иихтман, Николаи? Рерих выглядел великолепно. Он похудел и, казалось, помолодел. Первым делом он проинспектировал институты, основанные перед его отъездом в Индию, и увиденное ему понравилось. В отсутствие «пророка красоты» ученики неустанно работали над умножением его славы, рекрутировали, не всегда обладая точнои? информациеи?, видных лиц в качестве почетных председателеи? для различных обществ, устраивали выставки в Институте объединенных искусств и организовывали серии выступлении?, а также обрушивали на прессу поток сообщении?. Одна только «Нью-И?орк таи?мс» в отсутствие Рериха тринадцать раз упоминала его имя.

Теперь он был достаточно авторитетен, чтобы «Нью-И?орк таи?мс» сообщила как о новости просто о его прибытии в Америку на борту «Аквитании».

В тот же вечер Рерих изложил Зинаиде Иихтман новые большие планы, разработанные Мории в Индии. Познакомив свою вернеи?шую сподвижницу и ее мужа со своим мнением о том, что в Индии неизбежна революция и Рабиндранат Тагор (убежденныи? пацифист) ведет себя неумно, избрав неверную тактику, он сообщил, что намерен вести переговоры с представителями Советского Союза по поводу концессии в горнои? промышленности и сельском хозяи?стве на Алтае. Там, на высоте 7000 футов, должен быть воздвигнут храм, а у его подножья заложен город. Выше храма на 4000 футов прои?дет встреча с Махатмами.

Тремя днями позже Николаи? Рерих заявил со всеи? категоричностью, что с этого дня он «вместе с большевиками». Посвящены в это были лишь Зинаида, ее муж и чета Гребенщиковых. Далее Зинаида писала в дневнике, что ее муж должен наконец издать «свои статьи вместе с «Легендои? о Камне» на идиш под псевдонимом Большои?. Также он должен включить туда практическую статью с указанием на Вестника Соломона — Амоса-Рериха — может быть, зовя к практическому применению труда в Новои? Стране. Также должен уметь говорить им об этом, ибо говорить только о Мессии в России невозможно и неправильно, но, говоря о легендах и ожидании, переи?ти на жизнь, как хорошо будет в Новои? Стране при кооперативе. Указать, что Будда строил коммунистические общежития, а Христос проповедовал коммунистическии? строи?. Об этом можно и больше сказать, признавая Ленина большим коммунистом».

Опора на большевиков оказалась слишком уж крутым виражом, и следующии? шаг состоял в том, чтобы в щадящем режиме довести до Иуиса Хорша как это, так и новые планы его гуру. Ведь без денег и знании? человека с Уолл-стрит ничего не получалось. Первым, о чем ему сказали, были великолепные перспективы, открывающиеся на Алтае с его полезными ископаемыми. Следовательно, была коммерческая логика в том, чтобы, если Хорш создаст акционерное общество «Белуха», заняться добычеи? золота, серебра и различных других металлов, якобы там имеющихся. Не следовало забывать и о сельском хозяи?стве, в котором можно будет достичь небывалых высот с помощью новеи?ших методов, в том числе использования «радиоактивности». (Эта идея исходила от Мории, которыи?, вероятно с легкои? руки Елены Ивановны, позаимствовал ее из газет.) «До 27-го года желательно собрать миллион долларов и, возможно, к тому времени послать инженеров для изыскании?», — резюмировала Зинаида один из таких разговоров.

Это была огромная сумма, позволявшая построить на Манхэттене высотныи? дом, и ее получение представляло собои? трудную задачу. Николаи? Рерих знал, как это сделать. Ученики «должны просмотреть уставы подобных обществ, поговорить со специальными адвокатами, которые заведуют такими корпорациями, и не говорить о чудесах, ибо люди не поверят и разбегутся».

Вероятно, Иуиса Хорша несколько испугала мысль о том, на какои? риск он при этом шел. Дело было, правда, не в собственных деньгах — «Белуху» следовало, в конце концов основать как акционерное общество, — а в репутации самого Иуиса, если бы дело не заладилось. Ведь с самого начала было ясно, что именно он будет лицом этого предприятия. Полныи? надежды, маклер замечал, «что, наверное, будут Указания и послания от М.М. Махатмы Мории». Но эту надежду он мог похоронить, ибо, как записала Зинаида, «на это Н.К. Николаи? Константинович ответил, что никаких не будет». 17 ноября, почти через три недели после прибытия художника в Нью-И?орк, было создано акционерное общество «Белуха». В сферу его деятельности входили «научные изыскания, разработка полезных ископаемых, строительство, покупка недвижимости и земли». Общество возглавляли семеро директоров: супруги Хорш, супруги Иихтман, Фрэнсис Грант и супруги Рерих.

В связи с Иуисом возникли некоторые осложнения, когда Институт объединенных искусств начал подчеркивать свою русскую направленность, не останавливаясь перед поисками положительных явлении? в Стране Советов.

Опасения маклера были понятны: хотя американская общественность несколько успокоилась по поводу «краснои? опасности» и «охота на ведьм», свои?ственная послевоенным годам, кончилась, но остались сильные предубеждения в отношении СССР, и, несмотря на постоянные попытки Советского Союза добиться дипломатического признания со стороны США, этого не произошло.

Здесь Махатме пришлось вмешаться лично, но пусть об этом расскажет Зинаида: «Иогван был очень взвинченным, ходил нервным, сказал мне, что ему не нравится продажа русских книг, так как это пахнет русскои? пропагандои?. В рассказала об этом Н.К. Он очень недоволен, видит здесь влияние Порумы. И еи? нужно помнить, что или уж всегда жить с мелкими мыслями, или уж если добраться до космических широт, то удержаться там. Затем Н.К. был недоволен боязнью Иогвана русскои? пропаганды и сказал: „А ведь горы серебра на Алтае хочется каждому получить“ — и как было уже сказано — „каждому хочется ехать первым классом при личных удобствах и не поступиться ничем из своего“».

Николаи? Рерих распорядился, чтобы наряду с русскими книгами издавали и англоязычные, в остальном же надлежало все оставить по-старому.

В конечном счете Хорш позволил себя переубедить, и в результате Институт объединенных искусств годом позже, в конце ноября 1925 г., распорядился сшить на собственные средства флаг Советского Союза и поднял его на банкете, данном в честь «родственников» — этим кодовым словом назывались большевики. Именно таким «родственником» являлся неофициальныи? представитель Советского Союза в Нью-И?орке Дмитрии? Бородин. «Дядя Боря», как его еще называли в кругу Рерихов, так обрадовался «этому первому дару официального учреждения», что, как можно узнать из дневника Зинаиды Иихтман, пообещал сразу же сообщить об этом в «Мичиган», то есть в Москву.

Использовать влияние рериховских учреждении? на общественность для поднятия престижа Советского Союза в США и подготовить тем самым почву для дипломатического признания и налаживания торговых отношении? — таков был один из козыреи?, которыи? Рерихи намеревались использовать в своеи? игре с Москвои?. Как откровенничал Николаи? Константинович с Зинаидои? Иихтман: пока еще можно таким способом кое-чего достичь, если же Советскии? Союз признают, будет слишком поздно.

Известно, что Рерих деи?ствительно в таких целях использовал созданные им учреждения, остальное можно только предполагать, к примеру то, что Николаи? Константинович эксплуатировал свое знакомство с Уильямом Борои?, чтобы пробудить у Москвы интерес к сотрудничеству. Сенатор-республиканец от штата Аи?дахо был уже в 1924 г. в Вашингтоне весьма влиятельным человеком, а после избрания его в 1925 г. председателем Внешнеполитического комитета Сената США вплоть до Второи? мировои? вои?ны оставался однои? из важнеи?ших фигур американскои? внешнеи? политики. Будучи последовательным изоляционистом и противником каких бы то ни было попыток проводить внешнюю, а в особенности торговую политику в соответствии с моральными критериями, он в немалои? степени способствовал тому, что в начале 30-х гг. США установили наконец дипломатические отношения с СССР.

Вопрос о том, содеи?ствовал ли Рерих формированию у сенатора дружественного Советскому Союзу мнения, не имеет ответа. Во всяком случае, Николаи? Константинович, несомненно, был с Борои? в прекрасных отношениях, о чем свидетельствуют как дневники Зинаиды Иихтман, так и телеграммы, которые в течение многих лет художник посылал сенатору в Вашингтон.

Москва, или «Московия», как Мории намеренно архаично называл «Красную Шамбалу», была представлена в США лишь неофициальными учреждениями-посредниками. Во-первых, это был «Амторг», являвшии?ся внешнеторговои? структурои?. Наряду с этои? заявленнои? деятельностью он субсидировал КО США и создавал шпионскую сеть, степень проникновения которои? в американское общество произвела большое впечатление после ее раскрытия в конце 40-х гг. лишь немногим посвященным в суть дела было известно особое значение «Амторга», среди сотрудников которого были представители советскои? контрразведки. Формально интересы СССР в США представляла гораздо менее злокозненная организация — нью-и?оркское представительство научного отдела народного комиссариата земледелия. Его руководителем был тот самыи? «дядя Боря» — Дмитрии? Бородин.

«Дядя Боря» был однои? из тех колоритных фигур, к помощи которых большевикам пришлось поначалу прибегнуть за отсутствием обученных собственных кадров. «Буржуазныи? специалист» и «приверженец американского образа жизни», по словам россии?ского историка Александра Андреева, он был уже в 1918 г. командирован в Америку и сыграл важную роль в поставках продовольствия, которые Герберт Гувер, впоследствии президент США, организовал во время голода в Поволжье. Деятельныи? «дядя Боря» лично знал не только Герберта Гувера, но и Генри Кэнтвелла Уоллеса — министра сельского хозяи?ства, а также ряд других важных персон в Вашингтоне. Вероятно, по этои? причине Бородин, которыи?, как явствует из писем его подчиненных, был скорее приверженцем мамоны, нежели сторонником Карла Маркса, оставался на своем посту до 1929 г. Затем он предпочел преподавание ботаники в Колумбии?ском университете возвращению в «отечество всех трудящихся».

Николаю Рериху было нетрудно наи?ти с ним общии? язык. В подробностях точное содержание их переговоров неизвестно, но у нас есть записи Зинаиды Иихтман, которая участвовала в однои? из встреч и которои? Николаи? Рерих регулярно сообщал о беседах с Бородиным.

Через пять днеи? после возвращения в Нью-И?орк художник впервые посетил неофициального представителя Москвы, чтобы «поговорить с ним о местах для концессии? на Алтае. Тот Бородин его Рериха чудно принял, видимо, все устроится, наметил письма к нужным людям в Москву».

Затем дневник фиксирует еще четыре встречи, в однои? из которых участвовал Морис Иихтман, а в другои? — сама Зинаида. Москва положительно отреагировала на запрос, но Бородин не имел права принимать решения самостоятельно. Вопрос о концессиях такого рода, как представлял это Николаи? Рерих, решался на уровне Политбюро. Николаю Константиновичу пришлось обращаться в полпредства в Париже и в Берлине.

Во время предпоследнеи? встречи Бородин заметил, «что получение концессии может быть и очень трудным, и очень легким. Но главное, за этим должно стоять не «общество», а лично Н.К. Он намекал на общее решение, говорил о единении Азии, упорно говорил об имени Н.К., а также о том, что могут быть и немалые трудности».

В ходе последнего разговора оказалось, что Николаи? Рерих в прошедшие недели разговаривал с Бородиным не только о концессиях. «Бородин сказал Н.К., что главное для них — это объединение Азии, а дело, о котором они теперь говорят, второстепенно. Н.К. его спрашивает: а знает ли он, что объединение Азии может идти через религию? Он ответил, что знает. А знает ли он, что это можно осуществить именем Будды? Он согласился. А будут ли с этим согласны и в Париже? Бородин ответил, что они там не дураки. Вот так и пришли к полному взаимопониманию, что делает сегодняшнии? день очень важным».

Как замечает историк Андреев, изучавшии? нью-и?оркские переговоры, «азиатские вопросы» определенно не принадлежали к сфере задач Бородина, которыи? занимал свои? пост преимущественно потому, что был способен придать стране Октябрьскои? революции симпатичныи? облик. Нечто подобное входило и в сферу деятельности Коминтерна — Коммунистического интернационала, — задачеи? которого было осуществление мировои? революции. После открытия соответствующих архивов стало известно, что именно в ведении Коминтерна находились в середине 20-х гг. большинство шпионских сетеи? в США и что «Амторгом», неофициальным торговым представительством Советского Союза и подлинным центром управления, тоже руководили работники Коминтерна. Они тесно сотрудничали с представителями советскои? контрразведки, в ведение которых на исходе 20-х гг. эти сети наконец и перешли. Бородин, которыи? уже в 1918 г., то есть первым, приехал из России в Нью-И?орк, поначалу противился подчинению директивам новоприбывших, но затем — цитирует письмо Бородина Андреев — «отношения, видимо, наладились».

Что Бородин говорил не от своего имени, информируя Николая Рериха о том, что «объединение Азии» стоит для «них» на «первом месте», — более чем предположение.

4 декабря Зинаида Иихтман записала, что, по словам Бородина, Николаю Константиновичу, возможно, придется ехать в Монреаль, «чтобы там кое-кого повидать». Но четырьмя днями позже, во время последнеи? встречи с Рерихом, Дмитрии? обрадовал его сообщением о том, что дозвонился в Канаду «и устроил так, что Н.К. не надо туда ехать, ибо оттуда пошлют телеграмму в Париж».

С кем должен был Николаи? Рерих встречаться в Монреале, кто хотел лично познакомиться с художником, прежде чем рекомендовать его в Париже и Берлине? Мы этого не знаем, но можем предположить, что это было последнеи? проверкои? Рериха, а поскольку входило в компетенцию ГОУ, встретиться надо было с представителем именно этои? организации.

Вследствие своих контактов с Бородиным Николаи? Рерих привлек к себе внимание всемогущеи? службы Советскои? России и вызвал у нее доверие. Это подтвердилось через полтора года в Москве, когда именно ГОУ очень активно поддержало рериховские начинания.
Отрывок из книги
Эрнста фон Вальденфельса «Николай Рерих. Искусство, власть, оккультизм»